Рекомендуем

https://www.togrus.ru/catalog/horeca/ резюме менеджер продаж закупок horeca продукты.

Счетчики




Яндекс.Метрика



Глава 6. Смута. Гибель каганата

Принятие иудейства в государственном масштабе произошло в Хазарии при кагане Обадии.

По данным арабских источников, в частности Масуди, иудейская религия стала господствующей в каганате во времена халифа Харун-ар-Рашида, следовательно, Обадия начал свою реформаторскую деятельность где-то на рубеже VIII и IX вв. — через несколько лет после воцарения на троне. Отец его, последний языческий каган Хазарии, умер примерно в 790 г., о чем сохранилось известие в «Житии Иоанна Готского».

После принятия иудаизма Обадией и его окружением «стали стекаться к нему иудеи из разных мусульманских стран и из Рума»1, — отметил Масуди. Следует сказать, что уже при Булане, предпринявшем попытку внедрить иудаизм в Хазарии, много евреев переселилось в Восточное Предкавказье из Ирана под давлением мусульман. Вновь прибывающие евреи, гонимые в христианских и в мусульманских странах, быстро заселили целые кварталы хазарских городов, особенно крымских. Большое количество их осело и в Итиле. Они плотным кольцом окружили трон Обадии. Иосиф писал, что после многочисленных войн, которые вели, очевидно, дети и внуки Булана, «воцарился из сыновей его сыновей царь по имени Обадья. Он поправил царство и утвердил веру надлежащим образом и по правилу. Он выстроил дома собрания (синагоги. — С.П.) и дома учения и собрал мудрецов израильских, дал им серебро и золото, и они объяснили ему 24 книги священного писания, Мишну, Талмуд и сборники праздничных молитв»2.

Вполне допустимо, что каган Обадия, обращаясь в иудаизм, стремился не только к противопоставлению своего государства двум великим державам (империи и халифату), но и к ослаблению языческих пут сакрализации, что дало бы ему реальную возможность бороться за власть в собственном государстве.

Вероятно, именно поэтому Иосиф и написал, что Обадия «поправил царство», т. е., по его мнению, несколько отрегулировал отношения кагана со своими подданными.

На деле же все обстояло иначе. Еврейские проповедники с большим трудом обосновали иудейское происхождение кагана и его окружения, поскольку, согласно догмам иудаизма — узкой, сугубо национальной религии, иноплеменники не могут быть истинными иудеями, но они не смогли сделать этого для всех народов, входивших в состав Хазарского каганата. Следовательно, новая религия не объединила, а, наоборот, разъединила и без того непрочное государственное образование, возглавленное хазарами. Принятие иудаизма каганом, царем и всей итильской знатью оторвало их от остальной хазарской аристократии, жившей в дальних провинциях, мало связанных со столицей, пользовавшейся весьма значительным влиянием в своих кочевьях и аилах, где она играла роль родовых старейшин. Между итильской и провинциальной аристократией началась борьба за власть и влияние в каганате. Провинциалы и все, кто не принял иудейской религии, в том числе христиане и мусульмане, объединились против правительства. Возникла своеобразная хазарская фронда. Вот что написал о ней спустя 100 лет Константин Порфирородный: «Когда у них произошло отделение от их власти и возгорелась междоусобная война, первая власть одержала верх, и одни из восставших были перебиты, другие убежали и поселились с турками (венграми. — С.П.) в нынешней печенежской земле, заключили взаимную дружбу и получили название кабаров»3.

Борьба шла беспощадная, в ней гибли не только «фрондеры», но и виднейшие представители иудейской знати. В числе последних были, очевидно, сам Обадия и два его сына: Езекия и Манассия. Только этим можно объяснить тот факт, что после Манассии за неимением прямых наследников власть взял в руки Ханукка — брат Обадии.

Междоусобица страшно ослабила государство в целом. Так, после репрессий, предпринятых против крымских христиан хазарским каганом, после ликвидации Готской митрополии Крым откололся от Хазарии, и его немедленно присоединила к себе Византия. Кагану пришлось с этим смириться, так как антииудейски настроенные феодалы и союзные с ними венгры тревожили кагана даже на его собственной земле. В ответ на это каган разрушил один из самых великолепных за́мков в своем государстве — Правобережный, который принадлежал, видимо, болгарину-«фрондеру».

Война феодалов против кагана продолжалась в течение нескольких лет, очаги ее вспыхивали то в одной части Хазарии, то в другой, поскольку разноэтничные и нередко враждебные друг другу роды сталкивались в этой борьбе между собой. Степь полыхала, и в этом дыму начали проникать на территорию каганата новые кочевнические орды — венгров и печенегов.

Арабы называли венгров баджгард — башкиры. Вероятно, оттуда, из Южного Приуралья, двинулись венгры на восточные хазарские земли, а затем в Северное Причерноморье, где находилась таинственная страна Леведия, о которой писал Константин Порфирородный: «Народ турков (венгров) в старину имел жительство вблизи Хазарии, в местности, называемой Леведией...»4.

Определить точно местоположение Леведии невозможно. Археологически она неуловима, так как венгры не оставили там характерных для них памятников. По свидетельству Константина, они пробыли в ней всего три года. Из Леведии венгры отошли под давлением печенегов в страну, которую тот же Константин называет Ателькузу (междуречье). Судя по перечислению рек этой области: Варух (Днепр), Куву (Буг), Трулл (Днестр), Врут (Прут) и Серет, находилась Ателькузу в междуречье Днепра и Серета. Вот туда-то и сбежали кабары — три взбунтовавшихся хазарских рода, объединенные под главенством одного вождя (князя).

Венгры помогали хазарам «во всех войнах», а хазарский каган отдал венгерскому воеводе в жены знатную хазарку. Сами же хазары не смогли помочь венграм в их борьбе с печенегами, и именно поэтому венгры отошли из Леведии в Ателькузу. Видимо, после этого отношения между правителями Хазарии и венгров испортились, результатом чего и явилось объединение венгров с хазарскими беженцами — «фрондерами».

Несмотря на то, что венгры приняли к себе врагов кагана и те, как равные вошли в венгерский союз, хазарское правительство старалось подчинить их себе, включить в сферу своего влияния. Необходимость этого была очевидна. Венгры, переселившись в Ателькузу, стали соседями дунайских болгар и Византии. Для борьбы с последней на западных рубежах хазары искали любых союзников. С помощью каганских послов прежнего воеводу венгров отстранили от власти, которую забрал в свои руки ставленник хазарского кагана Арпад: «Его и провозгласили князем по обычаю и закону хазар, подняв на щите».

Пока хазары интриговали в Ателькузу, пока каган и царь, опекая евреев, ссорились с византийским двором и церковью, по дорогам, проторенным венграми, на хазарскую степь наступали орды печенегов. Только в самом конце IX в. один из наследников Ханукки попытался прервать их движение на запад. Он заключил союз с гузами, кочевым народом, жившим в приуральских степях, и те, «вступив в войну с печенегами, одержали верх, изгнали их из собственной страны». Печенеги, бежав оттуда, некоторое время бродили по разным странам, нащупывая себе место для поселения, пока не нашли его в Ателькузу. Воспользовавшись тем, что венгры ушли в поход и в кочевьях их оставались только женщины, старики и дети, печенеги, без труда истребив население, заняли чужие стойбища. Венгры, «возвратившись и найдя свою землю таким образом пустою и разграбленною, поселились в той стране, где живут ныне»5. И случилось это, пишет Константин Порфирородный, «50 лет тому назад», т. е. если вспомнить, что император сочинял трактат в 949—950 гг., в первые годы X в.

Вскоре территория расселения печенегов намного превысила Ателькузу, которая занимала только правобережье Днепра. Об этом хорошо был осведомлен Константин Порфирородный, который отмечал, что печенеги кочуют всего в пяти днях пути (120—150 км) от Хазарии, шести днях пути (150—180 км) от Алании и в непосредственной близости от Боспора. Каган же Иосиф сообщал Хасдаю, что протяженность страны, занятой этими кочевниками, от границ Венгрии на восток равна четырем месяцам пути, т. е. более чем 3 тыс. км (из минимального расчета — 25—30 км в день).

Данные обоих источников являются достаточно надежным свидетельством того, что степи в середине X в. действительно были заняты кочующими печенегами и поэтому даже номинально не входили в состав каганата.

От печенежского нашествия пострадали не только северные провинции Хазарии. В огне пожарищ погибли Фанагория и несколько мелких приморских поселков на Боспоре, печенеги уничтожили все крымские степные болгаро-хазарские поселения и, по-видимому, истребили всех жителей, оказавших им сопротивление.

Печальные последствия нашествия печенегов, так же как и все остальные неудачи хазар в войнах, территориальные потери их государства, объяснялись прежде всего внутренним ослаблением каганата: новая религия не объединяла, как уже отмечалось, а, напротив, разъединяла и без того непрочное государственное образование, возглавленное хазарами. В войнах и в подавлении восстаний иудейское правительство вынуждено было опираться не на население своей страны, не на своих вассалов, а на союзников извне. Так, восстание кабаров («фронды») было подавлено с помощью печенегов и гузов (именно после него оба эти народа появились в восточноевропейских степях). Саркел, выстроенный на границе домена и предназначавшийся для охраны владений кагана и пересекающихся здесь сухопутных дорог от кабаров и венгров, заселили выходцы из гузских орд (цитадель крепости, как показали раскопки, до самого конца жизни города была занята чуждым остальному населению кочевым отрядом гузов). Как только венгры попытались начать проводить свою политику в Восточной Европе, хазарские правители натравили на них печенегов, печенегов же они постоянно держали в страхе перед гузами, а мусульманский отряд лариссиев использовали для борьбы с возвышающейся с каждым годом на западе Русью и христианизирующейся Аланией.

Перед мусульманским халифатом каган заискивал. Иосиф подчеркивал в своем письме, что он защищает мусульманский мир от русов. Однако ему далеко не всегда удавалось помешать русам пройти по хазарским землям. Мы, естественно, говорим не о мирных караванах, беспрепятственно двигавшихся по дорогам и торговавших в любом хазарском городе.

Первый поход русов в море Джурджан (Каспийское) зафиксирован в источниках между 864—884 гг. С начала X в. походы русов на берега Каспия систематически повторяются. В 909 г. они на 16 судах подплыли к острову Абесгун и уничтожили его торговый флот, в 910 г. взяли город Сари.

В 913 г., по данным Масуди, русы на 500 кораблях появились в Керченском проливе6. Испросив позволения у хазар пройти по Дону, они поднялись до переволок, перетянули суда в Волгу и затем спустились в Каспийское море. Каган, занятый в это время борьбой с печенегами, не смог и не захотел им воспрепятствовать, тем более что русы обещали ему половину добычи. На обратном пути, остановившись у Итиля, они послали кагану часть богатств, но здесь вмешалась мусульманская гвардия лариссиев, потребовавшая разрешения расправиться с пришельцами, проливавшими кровь мусульман. Каган разрешил, однако предупредил русов о готовящемся нападении. Три дня шло кровопролитное сражение, и русы были разбиты. После этого на несколько десятилетий они прекратили нападения на мусульманские страны, опасаясь, видимо, аналогичного предательства.

В 943 г., при кагане Иосифе или его отце, русы снова и тем же путем прошли к Каспийскому морю и даже захватили город на Куре Берду. Когда местное население начало с ними партизанскую войну, русы, в одной из стычек потеряв своего вождя, закрылись в крепости Берда и перезимовали там. Весной следующего года они прорвались к своим судам и ушли на родину.

Самые неприязненные отношения после принятия каганом иудейства установились у Хазарии с Византией. Большинство нападений на каганат в IX и X вв. было спровоцировано ею. Действовать она начала через Аланию и через народы, которые были враждебно настроены по отношению к каганату, т. е. прежде всего через печенегов. Константин Порфирородный писал, что аланы могут причинить немалые затруднения Хазарии, нападая на Саркел и прилегающие провинции, из которых «идут все средства жизни и все довольство Хазарии»7.

С большим трудом, используя нанятых гузов, каган разбил аланское войско и взял в плен царя алан. Однако он уже не мог наказать его как взбунтовавшегося вассала и не хотел делать из него непримиримого врага. Каган обошелся с ним как с равным, принял его о почетом и потом женил сына на аланской царевне. В результате аланские князья выгнали из страны священников и на время вернулись к религии предков — язычеству. Византии пришлось отказаться от союза с аланами и начать интригу с печенегами.

Занятый стычками с Аланией, каган упустил из виду своих северных подданных — славян, плативших ему дань в IX в. В 80-х годах IX в. русский князь Олег, пройдя в земли этих племен, присоединил их к своему растущему государству.

Постоянная провокационная деятельность Византии привела к организации гонений на всех христиан в каганате, считавшихся, видимо, потенциальными союзниками Византии. В связи с усложнившейся обстановкой в 860 г. к кагану была послана особая христианская миссия, возглавленная знаменитым Константином (Кириллом) — создателем славянской письменности. В «Житии Константина» говорится, что его миссия явилась ответом на посольство от хазар, попросивших прислать к ним проповедника, который смог бы переспорить в диспуте о вере иудеев и мусульман. В случае победы христианского посла хазары обещали якобы перейти в христианство. Константин начал свой путь в Хазарию из Крыма, там он обратил язычников в христианство и, как и его далекий предшественник епископ Исраил, проповедовавший у савир, прежде всего приказал срубить дуб, которому поклонялось обращенное население. После этого он направился в центральные области Хазарии в принял участие в запрограммированном диспуте. Хотя в житии и написано, что Константин победил раввина и кадия, каган почему-то не переменил религии. В арабских источниках и в письме Иосифа подробно рассказывается об этом споре. Хитрый раввин сумел стравить своих противников, поставить их в невыгодное положение и тем самым победить обоих, убедив кагана в истинности и благородстве своей религии. Константин вернулся домой ни с чем.

Хазарские правители стали значительно нетерпимее относиться не только к христианам, но и к мусульманам, населявшим все восточные и южные хазарские города. Обозленный враждебными акциями мусульман по отношению к иудеям, хазарский каган, услышав, что мусульмане осмелились разрушить синагогу, приказал снести минарет в Итиле и казнить муэдзинов. При этом он сказал: «Если бы, право же, я не боялся, что в странах ислама не останется ни одной неразрушенной синагоги, я обязательно разрушил бы и мечеть»8. От восхищавшей современников необычайной веротерпимости хазарского правительства ничего не осталось. Но чем догматичнее становилась религия кагана, чем крепче смыкалось вокруг него кольцо раввинов, тем стремительнее терял он власть не только над данниками и вассальными государствами, но и над своими подданными.

К середине X в. Хазарский каганат только в воображении кагана представлял собой какую-то заметную политическую единицу. Иосиф, рассказывая в письме о своем государстве, описывал прежние его границы, прошлое величие. Правда, кое-какие владения каганат сохранил. Так, несмотря на то, что восточноприазовские степи были заняты печенегами, препятствовавшими общению хазар с таманскими и восточнокрымскими портами, эти последние оставались еще под властью Хазарии. Каганат всеми силами старался удержать их, поскольку через морские портовые города осуществлялась связь государства с богатыми странами Передней Азии и Византией. Экономика Хазарии опиралась теперь только на широкие международные торговые связи, установившиеся у нее с ближними и дальними народами и государствами в прежние времена. Большую роль играла при этом транзитная торговля, нередко спекулятивная перепродажа. Хазария превращалась в типичное паразитирующее государство. Ее правители держались на подачках торгового капитала, который они до поры устраивали, поскольку ему требовалась власть, организующая более или менее успешно защиту его интересов, защиту торговых городов, в которых сосредоточилась вся экономическая жизнь каганата.

Интересно, что, судя по археологическим данным, изменился даже характер ремесла в этих городах. Самобытное искусство погибло, ремесленники не создавали уже высокохудожественных произведений. Место ремесленников-одиночек заняли большие мастерские, в которых изготовлялись вещи, предназначенные для массовой продажи, сделанные небрежно, наспех.

Большое государственное образование с прочной экономической базой, яркой культурой, сильной центральной властью, сумевшей сплотить вокруг себя разноэтничные народные массы, развалилось. От него осталось маленькое паразитическое ханство, тормозившее развитие экономики в соседних странах, мешавшее их торговле с Востоком. Достаточно было сильного толчка, чтобы оно исчезло с лица земли.

Последний удар Хазарии нанесла Русь. Вот как описал это событие русский летописец: «В год 6473 (965). Пошел Святослав на хазар. Услышав это же, хазары вышли навстречу во главе со своим князем Каганом и сошлись биться, и в битве одолел Святослав хазар и город их и Белую Вежу взял. И победил ясов и касогов»9 Ибн-Хаукаль добавляет, что русы «ограбили Болгар, Хазаран, Итиль и Семендер»10. За год до этого, в 964 г., Святослав отправился в земли последних данников хазар — вятичей. Он двинулся не через печенежские степи Приднепровья и Подонья, а по лесам — к Волжской Болгарии. Согласно летописи, Святослав «пошел на Оку и на Волгу и встретил вятичей»11.

Победив болгар, русские спустились по Волге к Итилю. Ибн-Хаукаль рассказывает об этом походе так: «Русы разрушили все это и разграбили все, что принадлежало людям хазарским, болгарским и буртасским на реке Итиле. Русы овладели этой страной, и жители Итиля искали убежища на острове Баб-ал-Абваба и укрепились на нем, а некоторые из них в страхе поселились на острове Сия-Кух (полуостров Мангышлак. — С.П.12.

Далее Святослав с дружиной взял Семендер и по дороге к Черному морю победил аланское войско, живших в Приазовье касогов (адыгов), тогда же, очевидно, покорил Таматарху, на ладьях поднялся по Дону до Саркела и также, заняв крепость, основал на месте Саркела русский степной форпост, который и назвали Белая Вежа.

После этого похода русский князь вернулся в Киев. На следующий год он победил вятичей и предложил им платить дань в киевскую казну. А еще через год Святослав предпринял далекий поход в Дунайскую Болгарию. Там он провоевал несколько лет, не добился особых успехов и в 972 г. на пути домой у днепровских порогов сложил голову в стычке с печенегами, подкупленными для этой цели болгарами.

Отправляясь в поход на Хазарию, Святослав стремился отвоевать у Волжской Болгарии и каганата путь на Восток — по Волге и Каспию. Однако он не сумел удержать свои завоевания, увлекшись войнами на Балканах.

Поход Святослава, нарушивший все торговые пути Хазарии и разоривший ее города, оказался для каганата роковым. Тяжесть удара усугублялась еще тем, что Святослав, судя по некоторым источникам (например, Ибн-Мисхавейху), привлек к войне с хазарами гузов. После того как дружина Святослава разбила и рассеяла армию кагана, гузы, видимо, совершенно беспрепятственно в течение нескольких лет грабили и разоряли беззащитные хазарские земли.

В конце 70-х годов X в. многие хазары вернулись в Итиль и попытались восстановить город, надеясь заключить с русскими мир и подчиниться их власти. Интересно, что, по словам Мукаддеси, писавшего в конце X в., «жители города Хазар (Итиля) уже были больше не иудеи, а мусульмане»13.

Изменение религии произошло под давлением обстоятельств: обессиленные борьбой с гузами, хазары обратились за помощью в Хорезм. Хорезмийцы согласились помочь, но лишь после обращения хазар в мусульманство. По данным позднейших авторов (XIII—XIV вв.), не только народ, но даже и сам каган стал исповедовать мусульманство. В ряде источников сохранились глухие сведения о непокорности хазар и об оккупации их городов хорезмийскими карательными отрядами.

В самом конце X в. сын Святослава Владимир, заключив союз с гузами, вновь прошел путем отца на Болгарию, а затем вниз по Волге — на хазар. Он овладел страной и наложил на хазар дань.

Восточные города Хазарии были уничтожены, знаменитые сады и виноградники Семендера сожжены, Итиль превращен в дымящиеся развалины14.

Западная часть Хазарии, в основном таманские и крымские земли15, пострадала меньше. Однако и там жизнь на большинстве поселений замерла примерно в конце X в. Хазарское население сосредоточилось в городах.

В XI в. хазары фигурируют в русской летописи в качестве участников заговора против князя Олега Тмутараканского. Это последнее упоминание о них в европейских источниках.

Примечания

1. СМОМПК, 1908, вып. XXXVIII, с. 44.

2. Коковцев П.К., с. 97.

3. Константин Багрянородный, с. 18.

4. Там же, с. 17.

5. Там же, с. 18.

6. Сказания мусульманских писателей о славянах и русах (с половины VII века до конца X века по Р.Х.). Пер. А.Я. Гаркави. СПб., 1871, с. 130—134.

7. Константин Багрянородный, с. 10, 11.

8. Ковалевский А.П. Указ. соч., с. 148.

9. Повесть временных лет, т. I, с. 244.

10. Сказания мусульманских писателей о славянах и русах..., с. 220.

11. Повесть временных лет, т. I, с. 244.

12. Оказания мусульманских писателей о славянах и русах..., с. 220.

13. СМОМПК, 1908, вып. XXXVIII, с. 5.

14. Итиль так и не восстановили полностью ни хазары, ни хорезмийцы, которые и не были заинтересованы в этом. Только в XII в. этот город снова упоминается в источниках, но принадлежит он уже гузам и половцам, а называется Саксин.

15. О том, что какая-то часть хазар все же осталась в Крыму и продолжала придерживаться иудейской религии, свидетельствуют документы, в которых упоминаются мессианские движения среди крымских хазарских иудеев XII в., да еще тот факт, что в Италии XI—XVI вв. Крым назывался Хазарией или Газарией.

Предыдущая страница К оглавлению Следующая страница