Счетчики




Яндекс.Метрика



2. Погребальный обряд

Погребальный обряд Больше-Тарханского могильника был изучен более чем по 358 погребениям, вскрытым при раскопках, что исключает случайность выводов и помогает выявить отдельные детали, отклонения от общего правила.

Площадка могильника, как отмечалось выше, в рельефе местности не имела никаких естественных границ; в процессе раскопок не отмечено также никаких следов искусственного ограничения. Захоронения на могильнике совершены в грунтовых ямах и в настоящее время не имеют никаких внешних признаков. Однако в процессе исследования не наблюдалось ни одного случая взаимного нарушения могильных ям. Это позволяет предполагать, что могилы сверху имели какие-то отметки. Был ли это простой земляной холмик или деревянное сооружение, исчезнувшее от времени, — сказать невозможно.

Могильные ямы, в основном близкой к прямоугольнику формы, ориентированы довольно устойчиво: длинными сторонами в направлении восток-запад (184 случая) или с незначительными отклонениями: восток-северо-восток — запад-юго-запад (47 могил), восток-юго-восток — запад-северо-запад (51 могила). Более заметные отклонения, до направления юго-восток — северо-запад, зафиксированы у 24 могил, а до направления северо-восток — юго-запад у 21 могилы. И лишь в восьми случаях ориентировка ям приближалась к направлению север — юг, также с незначительными отклонениями. У 21 могилы установить с достоверностью ориентировку не удалось, ибо ямы целиком перекрывались грабительскими перекопами. Но следует отметить, что и у них больших отклонений от обычной ориентировки, по-видимому, быть не могло.

На площадке могилы располагались рядами, в которых, однако, нет строгой выдержанности — имелись некоторые различия в ориентировке, а также выдвижения отдельных могил из общей линии. Впечатление нестройности рядов еще больше усиливается от многочисленных пустых пространств, не заполненных могилами. Концентрация могил на площадке сравнительно небольшая, в среднем на каждую могилу приходится около 11 кв. м. Для сравнения можно указать удмуртский могильник этого же времени — Мыдлань-Шай, где эта цифра составляла всего около 4 кв. м1. Для Больше-Тарханского могильника указанная цифра является средней, фактически же в некоторых местах, у южного края могильника, ряды погребений были более плотными, а в остальных частях обычно расстояние между могилами внутри рядов было очень большое — не менее 1 м, а зачастую 2 и даже 3—5 м. Расстояние между рядами могил также колеблется в пределах 1—3 м, а иногда и больше.

В общем ряды ориентированы в направлении север — юг, иногда с незначительными отклонениями; лишь у северной окраины могильника на площади раскопа VII могилы были расположены рядами в направлении северо-запад — юго-восток.

В южной части могильника можно проследить отдельные группы могил. Является ли это результатом преднамеренного обособления могил определенной группы умерших, связанных, может быть, более тесно узами родства (большая патриархальная семья), или это явление случайное — за неимением сравнительного материала по другим подобным памятникам пока сказать трудно.

Могильные ямы в верхней части имели обычно прямоугольную форму со слегка скругленными углами, иногда же очертания приобретали форму овала (погребения 93, 100, 105, 113. 138, 241 и др.).

Внутреннее устройство ям, связанное со способом захоронения умерших, различно. Совершенно четко выделяется два типа могильных ям — простые грунтовые и ямы с заплечиками. Устройство ям удалось выявить далеко не во всех погребениях (несмотря на то, что везде производилась их двойная профилировка) — в одних погребениях из-за грабительских раскопок, полностью уничтоживших первоначальную форму ям, а в других — из-за слишком малой глубины могил, залегавших целиком в толстом слое чернозема. Всего было прослежено устройство 320 могил.

Простые ямы имеют почти ровные отвесные стенки и ровное дно (рис. 4, 5). Форма могилы в какой-то мере определяет и способ захоронения. В простых ямах умершие хоронились, вероятно, в деревянных гробах. Но проследить это удалось лишь в единичных случаях, где сохранились остатки дерева (погребения 22, 33, 85). Лучше всего тлен от деревянного гроба был зафиксирован в детском погребении 85, где на дне овальной могильной ямы, размером 135×40—30 см, четко сохранились следы прямоугольного деревянного гроба размером 105×20 см.

Всего на могильнике вскрыто 233 простых могильных ямы, что составляет немногим более 65% всего количества ям, где удалось проследить их устройство.

Могильные ямы с заплечиками также имеют в верхней части прямоугольные с закругленными углами очертания и почти отвесные стенки, но вдоль продольных стенок у дна могилы оставлены небольшие уступы-заплечики шириной в 10—20 см и высотой 30—40 см, а иногда и до 50 см (рис. 4, 6). Таких могил обнаружено 87. Уступы-заплечики в могилах, бесспорно, служили для укладки перекрытия — настила из жердей или досок, хотя в могилах остатки дерева не обнаружены. Надо полагать, что в могилах с заплечиками умершие хоронились без гроба, тело укладывалось прямо в яму, а сверху перекрывалось деревянным настилом, чем и создавалась своеобразная погребальная камера2. Отдельные могилы этого типа имеют некоторое своеобразие. Так, в погребении 185 заплечики были очень невысокие — всего 8—10 см, что, конечно, совершенно недостаточно для того, чтобы уложить умершего под настилом. Здесь, по всей вероятности, заплечики сооружались лишь по традиции, захоронение же производилось в гробу.

У нескольких могил (погребения 126, 149, 339) заплечики были устроены не в виде уступа, а скошенных у дна стенок; это также не могло удержать настила. В других случаях (погребения 86, 175, 212, 280, 299) заплечики находились не только вдоль продольных, но и вдоль поперечных стенок могильной ямы. А в парном захоронении 180 яма имела значительные плечики только у поперечных стенок и слева от погребенного.

Своеобразна также группа могил, где заплечики оставлены лишь вдоль одной продольной стенки — южной (погребения 168, 221, 231, 275, 291) или северной (погребения 200, 218, 243). К этой же группе следует отнести могильные ямы 125, 168, 344 с заплечиками неодинаковой высоты. В могильной яме погребения 344 заплечико вдоль южной стенки было устроено на высоте 50 см от дна могилы, а вдоль северной — на высоте 20 см. В этих ямах погребаемые перекрывались, видимо, не горизонтальным настилом, а наклонным. Поперечные планки упирались концом в уступ-заплечико, а верхним прислонялись к стенке могилы, или к более высокому заплечику (кстати, эта группа могил в какой-то мере может свидетельствовать о том, что и во всех остальных могилах с заплечиками настил сооружался из поперечных планок — жердей, досок или плах).

Довольно многочисленна группа простых могил (более 30 — погребения 85, 94, 101, 216, 248 и др.), где один конец ямы несколько шире другого. Разница эта варьирует от 5—8 до 30 см. Чаще всего могильная яма расширена у изголовья захороненного. Среди могил с заплечиками такие простые расширения встречаются редко, но некоторые могилы имеют более сложные формы. В погребениях 33, 58, 75, 204, 322 могильные ямы у дна в изголовье захороненных имели значительные овальные расширения, где были уложены различные вещи (рис. 7), а в погребениях 174 и 190 подобные расширения имелись в обоих концах могильной ямы. Оригинальна форма могилы 143, где несколько ниже уровня плеч погребенного яма имела небольшие уступы. В трех могилах с заплечиками (244, 256, 322) у изголовья захороненных были устроены неглубокие, в 10—25 см, нишфи-подбои, в погребении 196 такие подбои находились в обоих концах могильной ямы, а в могиле 6 — у ног покойника.

Умершие уложены в могилах обычно в средней части так, что пространство, оставшееся в могиле свободным у ног и изголовья, почти одинаково и невелико, хотя в нескольких случаях и здесь имеются значительные отклонения, когда в довольно больших ямах умершие уложены в одном конце — западном (погребения 231, 255, 339) или восточном (погребения 180, 196, 208), а второй оставлен свободным. В некоторых могилах такие свободные пространства были заполнены вещами (рис. 7) — остатками седла, сосудами, костями жертвенной пищи и т. д. (погребения 75, 322 и др.).

Таблица 2. Распределение индивидуальных детских и подростковых погребений по размерам могильных ям

Таблица 3. Сводка размеров могильных ям взрослых индивидуальных погребений (в%)*

* В числителе приведена в процентах доля данной группы внутри типа могил, а в знаменателе — процент по отношению ко всем исследованным могилам (358 погребений).

Таблица 4. Распределение по группам взрослых индивидуальных погребений в простых могильных ямах по их размерам

В погребении 172 яма у дна не сужалась, как обычно, а несколько расширялась, образуя своеобразные боковые подбои. Погребенный здесь лежал также посередине.

Размеры могильных ям в большинстве случаев зависят от роста захороненных и в какой-то мере от конструкции могилы. Представление о размерах могильных ям дают прилагаемые таблицы, к которым можно сделать лишь небольшие замечания.

Детские могилы обычно невелики — длина 60—120 см, ширина не более 50 см, лишь единицы имеют большую ширину (табл. 2). Для погребений подростков характерны могилы длиной 121—180 см при ширине также в пределах 50 и реже 50—70 см. Глубина могильных ям детских захоронений в большинстве случаев 70—100 см, отклонения встречаются редко.

Среди индивидуальных могил взрослых вариации несколько большие (табл. 3—5). Длина могильных ям здесь составляет от 170 до 270 см. ширина — от 40—50 до 85 см. Не всегда длинная могила имеет и значительную ширину, хотя в общем, конечно, такая зависимость все же наблюдается. Так, могила 169 имела размеры 270×85 см, могила 75—266×70—84 см. Половину и даже более составляют могилы средних размеров — длиной от 200 до 250 см и шириной 51—70 см. Значительное число могил имеет длину до 200 см и гораздо реже встречаются крупные могильные ямы длиной более 250 см и шириной свыше 70 см.

Глубина колеблется от 40 до 210 см. Но глубоких могильных ям сравнительно немного. Глубину более 160 см имеют всего 16 погребений. Большая глубина могил не всегда сочетается с большими размерами могильной ямы. Так, наиболее глубокая яма 210 см имела размер 230×60 см (погребение 214). Таких же размеров были и другие ямы глубиной в 190 см (погребения 66, 125, 241). Ямы взрослых индивидуальных захоронений обычно и больше и глубже, чем детских. Сравнивая распределение могил по размерам внутри типов захоронений, можно отметить несколько большие размеры (особенно по ширине и глубине) ям с заплечиками, чем простых ям (табл. 4, 5). Так, могил с заплечиками глубиной до 100 см встречается почти в два раза меньше, чем простых, а с глубиной более 160 см могил с заплечиками внутри этого типа почти в три раза больше, чем ям этого же размера у простых могил. Однако резких контрастов в размерах между могилами с заплечиками и простыми ямами все же не наблюдается.

Большинство захоронений индивидуальные; коллективные могилы встречаются как исключение. Из 358 вскрытых погребений лишь 13 относятся к этой категории (табл, 6, 7). Размеры ям коллективных погребений по длине и глубине находятся в пределах описанных выше норм, а ширина их в ряде случаев достигает 100—150 см. Встречены ямы как простые, так и с заплечиками. Коллективные захоронения можно разделить на две группы. К первой относятся одновременные захоронения нескольких умерших в одной яме (рис. 8, а). В таких случаях могила имела всегда большую ширину, а умершие уложены рядом. Обычно в яме погребено двое взрослых (погребения 102, 180, 210, 226, 319), а в двух могилах (165 и 340) одновременно со взрослыми были захоронены и дети. Последние в обоих случаях лежали справа от взрослых около юго-западного угла могильной ямы.

Таблица 5. Распределение индивидуальных взрослых погребений в могильных ямах с заплечиками по их размерам

Таблица 6. Распределение по группам погребений, не сохранивших очертания могильных ям

Другую группу составляют могильные ямы с коллективными, но разновременными захоронениями (рис. 8, 6), что достаточно четко удалось проследить как по размерам могильных ям, так и по положению костяков. Хронологический разрыв между захоронениями в одной яме невелик. По-видимому, это члены одной семьи, для погребения которых первоначальная могильная яма, как правило, взрослого умершего, вскрывалась и в нее помещали других умерших.

Среди этой группы коллективных погребений встречаются довольно интересные. Так, в могиле (женское погребение 13), имевшей в глубину 140 см, яма была вскрыта, вероятно, только до уровня крышки деревянного гроба и в северной продольной стенке могилы на глубине 110 см вырыт небольшой подбойчик — ниша, куда поставлен гроб ребенка. В погребении 41, где могила имела заплечики и глубину 140 см, захоронение ребенка произведено у южной стенки на глубине 90 см, вероятно, под настилом, закрывавшим взрослое захоронение. В погребении 121 яма вскрывалась трижды. Вначале здесь был захоронен мужчина. Затем в этой же яме у южной стенки была погребена женщина, впоследствии в середине могилы, между ногами мужчины — ребенок и, наконец, у южной стенки — подросток.

Таблица 7. Распределение групп коллективных захоронений по размерам могильных ям*

* В скобках после номера погребения указано число захороненных. Курсивом выделены могильные ямы с заплечиками.

Дополнительное захоронение было совершено также в уже упомянутом выше парном погребении 102, где умерший подросток был уложен у южной, правой стенки могилы. Интересно погребение 173, где над ранним взрослым захоронением было совершено второе, также взрослое, причем верхний костяк был положен в скорченном положении с сильно подогнутыми нога ми (рис. 8, 6). В погребении 199 могила перерезана с южной стороны более поздней ямой, в которой находилось два умерших; последние захоронения надо считать одновременными. В этом погребении хотя и прослеживаются две могильные ямы, но глубина их одинакова и, как у большинства других вводных захоронений, вторичная яма вырыта с правой, южной стороны от ранней могилы (рис. 8, в). Последнюю черту следует считать вообще характерной для большинства вводных коллективных захоронений.

В могильных ямах костяки лежат обычно на спине, в вытянутом положении. Лишь в нескольких погребениях наблюдался незначительный разворот на правый (погребения 99, 121, 210, 286) или левый бок (погребения 104, 154, 165, 218). Имеется также небольшое число погребений, где костяки лежат на спине, а черепа повернуты влево (погребения 187, 195, 212, 245, 260) или вправо (погребения 96, 249). Поворот головы может быть преднамеренным при захоронении, но не исключено, что это результат смещения костей уже после захоронения.

Ориентировку захороненных удалось установить далеко не во всех могилах. Массовое ограбление погребений, нарушение первоначального положения скелета не позволяет с достоверностью восстановить здесь полную картину. Поэтому более объективными следует считать данные по ориентировке могильных ям, приведенные выше. Большинство ям ориентировано в направлении восток — запад. Среди этих могил лишь в одном случае была установлена ориентировка костяка головой на восток (погребение 7). Больше чем у половины погребений по костякам, сохранившимся целиком или лишь частично, а во многих случаях и по другим остаткам (положение костей животных, сосудов и т. д.), удалось установить, что умершие укладывались головой на запад. Эта ориентировка на могильнике, бесспорно, господствующая. Довольно многочисленны погребения, ориентированные на северо-запад и юго-запад. Большие отклонения от западной ориентировки с приближением к северной (погребения 103, 165, 215) или южной (погребения 291, 299, 334) встречаются крайне редко, а противоположные направления вообще единичны. Кроме отмеченного выше погребения 7, сюда относятся еще погребение 8 с ориентировкой умершего головой на восток-северо-восток и погребение 54 с ориентировкой на юго-юго-восток.

В нескольких могилах Больше-Тарханского могильника были отмечены следы культа огня. Так, под костяками в погребениях 118 и 154 по дну могильной ямы рассыпаны мелкие угольки. В погребении 130 на дне ямы вдоль северных стенок лежали две обугленные доски. В погребении 163 у дна справа от костяка лежала обугленная доска, а в погребении 216 такая же доска лежала слева у изголовья. В парном погребении 180, поперек ног захороненных, была положена обожженная доска шириной 8—10 см. В погребении 95 в могильной яме находился обожженный череп лошади. В общей сложности случаев, когда в могилах находятся обожженные предметы, немного. Связаны ли они с обрядом трупосожжения, существовавшим у предков населения, захороненного на могильнике, или каким-либо иным культом — сказать трудно. Трупосожжений или хотя бы частично обожженных костяков людей на могильнике не обнаружено.

В 79 погребениях Больше-Тарханского могильника найдены различные кости домашних животных — лошади, овцы и, может быть, коровы. Число погребений, где находились кости животных, было больше. Из многих погребений выброшены или унесены не только вещи, но и все кости скелета и, вероятно, кости животных. Но несомненно также, что не все погребения сопровождались костями животных. Достаточно много было вскрыто не разграбленных погребений, где не обнаружено костей домашних животных.

Кости животных в могилах различаются по характеру залегания в погребении и по видам животных, что дает возможность рассматривать два различных обрядовых обычая. Один из них, наиболее широко распространенный, связан с представлением первобытного населения о путешествии в загробный мир. Другой обряд — сопровождение умершего погребальной мясной пищей встречается на могильнике сравнительно редко.

В 62 могилах, что составляет более 17% всего числа исследованных погребений, обнаружены черепа и кости ног лошади (рис. 9, 10). Положение этих костей в могилах весьма устойчиво. В 24 случаях, когда эти остатки были обнаружены in situ, они находились в восточном конце могильной ямы над ногами умершего3. В простых могилах они лежали несколько выше скелета, а в погребениях с заплечиками — обычно на верхних уровнях заплечиков (рис. 9), что позволяет говорить об их помещении всегда над погребенным и вне могильной камеры или гроба. Череп лошади лежал обычно поперек могильной ямы, а кости ног — поперек или вдоль. В трех могилах положение черепа было иное: в парном захоронении 180 черепа лежали вдоль костяков у ног по углам могилы. В детском захоронении 298 череп и ноги жеребенка лежали вдоль могильной ямы в середине у южной стенки, так же как и в яме 264.

В 35 разграбленных погребениях также были обнаружены остатки черепов и костей ног лошади4. Судя по довольно устойчивому обычаю, зафиксированному в ненарушенных погребениях, остатки в этих могилах можно причислить к той же группе.

Кости черепов и ног лошади находятся почти исключительно в погребениях взрослых, обычно мужчин, за исключением детского погребения 298 и разграбленного погребения 264 с небольшой ямой, принадлежавшей ребенку или подростку. Далеко не во всех погребениях взрослых встречаются жертвоприношения костей коня. По всей вероятности, здесь проявляется уже не только этническая традиция, но и социальное расслоение. Видимо, далеко не все имели возможность при смерти сородича убивать коня, и лишь в богатых мужских захоронениях всегда встречаются его кости. Но все же объяснять это только социальной стороной нельзя. С.А. Плетнева, например, подчеркивает, что в одной из групп кочевнических погребений кости коня отсутствуют иногда даже в богатых захоронениях5.

Обычай сопровождать умершего захоронением коня или только частями коня имеет широкое распространение у самых различных народов древности. Еще Ибн-Фадлан в главе об огузах, сообщая о погребальном обряде, после описания могильного сооружения, положения умершего и сопровождающих его вещей, пишет: «Потом возьмут его лошадей и в зависимости от их численности убьют сто голов из них, или двести, или одну голову и съедят их мясо, кроме головы, ног, кожи и хвоста. И право же, они растягивают все это на деревянных сооружениях и говорят: "Это его лошади, на которых он поедет в рай"»6. Если сообщение насчет ста или двухсот голов — несомненно, сильное преувеличение, записанное Ибн-Фадланом со слов информаторов, которые, вероятно, хотели этим подчеркнуть особую роскошь погребения знатных людей, то сведения о захоронении конских голов, ног и хвостов созвучны с погребальным обрядом Больше-Тарханского могильника.

Непосредственно в гробу или погребальной камере находятся лишь остатки заупокойной пищи. В девяти могилах зафиксированы кости барана. Обычно это череп (погребения 248, 307, 308) или череп и кости ног (погребения 205, 322), а иногда кости крестца и хвоста (погребения 143, 325). В могилах эти кости лежат всегда у изголовья и лишь в одном случае (погребение 1) они находились слева у бедра погребенного. Остатки эти находятся, как правило, в мужских могилах, богатых и другим сопровождающим инвентарем.

Точно так же в погребениях 69, 102 череп или только челюсть теленка лежали у изголовья погребенных. Слева у изголовья в погребениях 58 и 210 были крестцы и позвонки лошади или коровы. В погребениях 22, 125, 245 не удалось определить кости из-за их плохой сохранности. Но и здесь они лежали в изголовье. В погребениях 127 и 128 справа у детских костяков лежали птичьи косточки, а в погребении 54 у изголовья были позвонки рыбы.

Интересно отметить, что лишь в единичных случаях (погребения 143, 307, 308, 322) в могилах встречаются совместно остатки, связанные с описанными двумя культами — сопровождение умершего заупокойной пищей и костями коня для загробного путешествия.

Немногочисленность погребений с костями животных в гробу или погребальной камере отнюдь не свидетельствует о том, что у древнеболгарского населения не был распространен обычай сопровождать умерших заупокойной пищей. Но эта пища была, видимо, особая, не мясная. Ибн-Фадлан в уже упомянутой выше главе об огузах пишет, что когда умершего помещают в могилу, то «положат в его руку деревянный кубок с набизом, оставят перед ним деревянный сосуд с набизом»7. В Больше-Тарханском могильнике во многих могилах стояли глиняные сосуды, но неоднократно были обнаружены и фрагменты деревянных. Может быть, в тех могилах, где сейчас нет никаких сосудов, стояли в свое время деревянные, не сохранившиеся до нашего времени. Лишь там, где деревянные сосуды имели медные или серебряные оковки (табл. XVIII, 8—12, 14, 15), сохранились небольшие фрагменты от них. Деревянные сосуды встречаются как в мужских, так и женских захоронениях (погребения 3, 175, 261, 306, 322, 352).

Внутри сосудов при раскопках не обнаружено никаких остатков. Как известно, значение слова «набиз», упомянутого Фадланом, не расшифровано. Но под этим словом, по всей вероятности, надо понимать какой-то особый вид заупокойной пищи. В одном из удмуртских могильников VIII—IX вв. на р. Чепце найденная в медном котелке такая заупокойная пища состояла из жидкой каши8. Как мы увидим ниже, большинство сосудов из могил — это узкогорлые кувшины. Трудно допустить, чтобы в них была густая пища, скорее всего какая-то жидкость, может быть, мясной бульон или что-либо подобное. О жидкой пище может свидетельствовать находка в погребении 353 костяной трубки (табл. XVIII, 18) от бурдюка, в котором бесспорно была какая-то жидкость. Глиняные сосуды в могилах встречаются гораздо чаще. Так, среди 358 погребений, из которых больше половины разграблено, сосуды или их обломки были обнаружены в 101. Чаще всего в могилу ставился один сосуд, лишь в восьми случаях было по два сосуда (погребения 8, 102, 130, 133, 247, 248, 286, 290), в двух — по три (погребения 165, 224). В разрушенном погребении 250 стояло пять сосудов.

В могилах сосуды ставились обычно в изголовье: справа (29 случаев), слева (15) или прямо за головой (20). Постановка сосудов у ног встречается редко (17 случаев), причем и здесь они обычно стоят с правой стороны. Всего в трех случаях сосуды у ног находились в могильных ямах с заплечиками (погребения 149, 190, 196). Интересно отметить, что из кувшинообразных сосудов только ¼ их поставлена у ног, из горшков — ⅓, а из чашевидных — почти половина. В погребении 225 сосуд стоял на левой стороне живота погребенного.

Глиняные сосуды встречаются как в простых могильных ямах, так и могилах с заплечиками (табл. 8).

Таблица 8. Распределение групп сосудов по погребениям*

* В скобках после номера погребения указано число сосудов одного типа, курсивом — погребения с несколькими сосудами разных типов.

Глиняные сосуды, найденные в могилах, разделяются на три основные группы — гончарные кувшинообразные, лепные горшковидные и лепные чашевидные.

Кувшинообразные гончарные сосуды обнаружены почти исключительно в захоронениях мужчин и женщин (54 могилы). И только в единичных случаях небольшие кувшинообразные сосуды находились в могилах подростков (табл. 8).

Лепные горшковидные и чашевидные сосуды встречаются в массе в детских и подростковых погребениях (30 могил). Причем интересно, что круглодонные чашевидные сосуды найдены только в могилах детей в возрасте до 4—5 лет (табл. 8). Горшковидные сосуды встречены в захоронениях как детей, так и подростков.

В могилы взрослых лепные сосуды ставились очень редко. Так, круглодонные чашевидные сосуды были обнаружены лишь в четырех женских могилах и в погребении 286, где вместе с круглодонным сосудом находился кувшин. Плоскодонные горшковидные сосуды, с достоверностью относящиеся к захоронениям взрослых, были обнаружены лишь в погребениях 225 и 278, во всех же остальных случаях остатки горшковидных сосудов находились в разграбленных могилах, куда они могли быть заброшены из других погребений (погребения 98, 197, 219, 279, 290). Как и чашевидные сосуды, горшки иногда встречаются во взрослых захоронениях вместе с кувшинами (погребения 224, 247, 248).

Связать определенную группу сосудов с типом могильных ям не удается. Абсолютное большинство захоронений детей с сосудами совершено в простых могильных ямах. Исключение составляют погребения 86 и 196, где могилы были с заплечиками. В захоронениях взрослых кувшины встречаются как в могилах с заплечиками, так и в простых могильных ямах. То же самое наблюдается и в тех редких случаях, когда в захоронениях взрослых поставлены горшки или чашевидные сосуды.

Орудий, оружия и украшений в погребениях Больше-Тарханского могильника очень немного. Среди орудий труда в женских могилах наиболее многочисленны глиняные пряслица, найденные в 35 погребениях, обычно у костей стопы, чаще с левой стороны9, и лишь в единичных случаях около костей рук (погребения 40, 121, 126). В погребении 175, в котором череп определен как мужской, у ног также лежало глиняное пряслице. Многочисленны в погребениях железные ножи (38 случаев), встречающиеся, однако, исключительно в захоронениях мужчин, а также, вероятно, детей и подростков мужского пола. Ножи в большинстве случаев лежат справа от погребенного в области таза10. В свое время они, очевидно, были прикреплены к поясу с правой стороны. Лишь в единичных случаях ножи найдены с левой стороны таза или бедра (погребения 1, 3, 96, 143, 184, 195); в погребении 125 два ножа лежали на груди, а в погребении 110 — под черепом.

В мужских погребениях, обычно с правой стороны захороненного, около таза, лежат кресала и кремни для высекания огня11. Изредка встречаются здесь же железные трубки с петлей для трута (погребения 46, 124, 234). Кресала, кремень и трут носились, по-видимому, в холщовом мешочке. В погребении 274 на железной пластине кресала хорошо сохранилась пропитанная окисью ткань. Мешочек с принадлежностями для добывания огня подвешивался к поясу рядом с ножом. В нескольких могилах, где нож находился не справа, как у большинства, а слева, здесь же были кресала и кремни (погребения 184, 308).

Изредка, преимущественно в женских могилах, встречаются железные иглы (погребения 39, 41, 125, 173, 196), находившиеся, очевидно, в деревянном футляре. Не многочисленны находки железных шильев (погребения 224, 225, 357) и единичны небольшой железный серп (погребение 2), железная пешня (погребение 14) и напильник-шило (погребение 143).

В погребении 125 у костей стопы лежал кружок из стенки красного гончарного сосуда и крупный белемнит, расколотый вдоль на две части. На одной стороне кружка — неглубокий желобок, вытертый, судя по следам, белемнитом. Известно, что многие первобытные народы верили в целебные свойства особых камней, в частности белемнитов.

Оригинальная и не ясная по своему назначению вещь найдена в погребении 256. Это небольшой деревянный диск, в центре которого вырезано квадратное отверстие и вставлен кусочек из другого дерева. С обеих сторон отверстие с вставкой закрыто наглухо медными планками: с одной — двумя прямыми, а с другой — трехлучевой (табл. XVIII, 2).

Изредка в могилах встречаются амулеты из зубов, обычно клыков, рыбьих позвонков и астрагалов барана (погребения 8, 54, 235, 240, 255, 325, 340).

Среди предметов вооружения наиболее многочисленны железные наконечники стрел, найденные только в мужских погребениях (29 могил). Но стрелы в погребениях имели исключительно магическое, ритуальное назначение, о чем свидетельствует прежде всего их количество, а также размещение в могиле. В большинстве могил лежал всего один наконечник, и без каких-либо следов колчана. Нередко наконечники лежали вместе с кресалом между ног (погребения 100, 124) или у таза (погребение 180), а иногда в изголовье погребенных (погребения 106, 260, 299, 322). По одному наконечнику было также в колчанах из погребений 184 и 195, положенных над левой рукой умерших. По два наконечника стрелы обнаружено в погребениях 33 и 75, где они лежали в изголовье, в последнем — с остатками колчана. В двух могилах с заплечиками (погребения 212, 224) колчан с тремя стрелами лежал на заплечиках, т. е. был положен не в погребальную камеру, а над ней. Может быть, и в других случаях, когда эти остатки находятся на костяках, — это результат положения их вне могильной камеры. Сюда могут относиться стрелы с колчаном, обнаруженные справа у плеча (погребение 55) или поперек груди (погребения 143, 274). Во многих разграбленных могилах также были найдены наконечники стрел, но не более одного-двух12. Лишь в одном случае, в погребении 120, в юго-западном углу могильной ямы лежал пучок из четырех наконечников.

В 16 погребениях обнаружены остатки конской сбруи и седел — удила, стремена и пряжки. В могилах эти остатки, как правило, сочетаются с костями коня. Лишь в трех случаях удила и стремена находились в могилах, где не было костей коня (погребения 224, 256, 268), но все эти могилы ограблены. Кости коня обнаружены, как указывалось выше, в значительно большем количестве могил, чем остатки сбруи. Всегда ли в могилу помещали головы и ноги коня вместе со сбруей — трудно сказать, но небезынтересно заметить, что нет ни одной целой неразграбленной могилы с костями коня, в которой бы не было остатков конской сбруи. Лишь в детских погребениях 298, 364, где имелись кости коня, сбруя отсутствовала. По всей вероятности, в большинстве случаев вместе с головой и ногами коня в могилы клали и уздечки, а иногда и седла. Остатки сбруи (удила, пряжки, стремена) лежали в могилах иногда рядом с костями коня (погребения 23, 135, 145, 190), чаще же все это было сложено у изголовья погребенного (погребения 33, 180, 224, 274, 322). Встречались также могилы, где удила находились рядом с головой коня, а стремена — в изголовье погребенного (погребения 75, 143). В тех случаях, когда остатки сбруи лежали рядом с костями коня, они были помещены над погребальной камерой. Следует также отметить, что только в могильных ямах с заплечиками находился полный набор остатков конской сбруи — удила, пряжки и стремена (погребения 33, 75, 135, 143, 180, 190, 322). Во всех же простых могильных ямах были обнаружены только или удила (погребения 10, 23, 71, 256, 145), или стремена (погребение 258). Правда, все эти могилы также подвергались ограблению. В некоторых могилах было только по одному стремени (погребения 75, 135, 180, 190, 268). С двумя стременами погребения встречаются реже (погребения 33, 143, 322, 357).

Украшения и принадлежности костюма, весьма немногочисленные, находятся в погребениях обычно в тех местах, где их носили при жизни — серьги около головы, подвески на груди, пряжка около таза и т. д. Случаев, когда бы эти вещи были специально собраны и сложены отдельно, не наблюдалось.

Примечания

1. В.Ф. Генинг. Мыдлань-Шай — удмуртский могильник VIII—IX вв. ВАУ, вып. 3. Свердловск, 1962, стр. 69.

2. В 1963 г. при раскопках Уральской экспедицией курганов раннего железного века у с. Абатска на р. Ишим были вскрыты могилы с заплечиками, где прекрасно сохранилось деревянное перекрытие: поперек ямы на уступы было положено несколько коротких бревен, перекрытых затем вдоль ямы расколотыми толстыми бревнами.

3. В могилах с заплечиками: б, 28, 33, 75, 82, 119, 135, 143, 161, 190, 301, 308, 339; в простых могилах: 10, 23, 145, 169, 234, 258, 274, 287, 307, 327, 357. Следует отметить преобладание указанных комплексов в могилах с заплечиками.

4. В могилах с заплечиками: 84, 214, 280, 290, 322, 330, 338, 353; в простых могилах: 15, 48, 49, 51, 59, 72, 95, 120, 171, 178, 183, 202, 206, 235, 246, 247. 253, 267, 324, 329, 333 335, 341, 352, 354, 358.

5. С.А. Плетнева. Печенеги, торки и половцы в южнорусских степях. МИА, № 62, 1958, стр. 173.

6. А.П. Ковалевский. Книга Ахмеда Ибн-Фадлана о его путешествии на Волгу в 921—922 гг. Харьков, 1956, стр. 128.

7. Там же, стр. 128.

8. В.Г. Генинг. Указ. соч., стр. 77.

9. Погребения 38, 39, 41, 58, 66, 102, 121, 125, 146, 147, 154, 164, 187, 196, 210, 231, 265, 286, 293, 294, 306; разграбленные погребения 56, 103, 117, 157, 243, 254, 275, 296, 305, 358.

10. Погребения 22, 43, 46, 52, 55, 75, 115, 173, 175, 180, 190, 226, 274; разграбленные погребения 10, 49, 124, 166, 167, 224, 165, 268, 271, 307, 322, 329.

11. Погребения 2, 22, 33, 46, 47, 55, 86, 90, 100, 110, 124, 143, 173, 180, 200, 225, 234, 238, 259, 267, 274, 322, 330.

12. Погребения 6, 10, 122, 141, 211, 219, 277, 307, 310, 313, 340.

Предыдущая страница К оглавлению Следующая страница